Шагнуть в неизвестность[СИ] - Вера Чиркова

Что интересно, сползающие на бедра дорожные штаны, сидевшие до побега мангуров довольно плотно, подтвердили справедливость этого вывода.

— А это что за деревенщина тут расселась? — Вошедший во двор рослый детина высокомерно рассматривал ожидающих транспорт пассажиров, и хотя пока его взгляд не добрался до спутников Стана, у парня нехорошо сжался желудок.

У этого аборигена был вид типичного рыночного рэкетира. А длинная жилетка с незнакомым гербом на груди и висящий на поясе короткий меч в ножнах заставляли с огорчением заподозрить, что продажных стражей хватает не только в россии.

И хмурые взгляды селян, старавшихся стать незаметнее, лишь подтвердили эту догадку.

— Что делать будем? — одними губами спросил Стан у добродушного и простоватого Памо, и словно впервые увидел наемника, таким проницательным и острым стал взгляд голубых глаз.

— Ничего, — так же неслышно прозвучало в ответ, — я заплачу.

Стан осторожно кивнул и, откинув голову на плечо, чтоб лучше видеть весь двор, незаметно задвинул ногой клетку за себя. А потом принялся осторожно потирать и разминать руки, готовясь, если что-то пойдет не так, вступить в бой. При встрече с такими самоуверенными амбалами никогда нельзя знать наверняка, что придет в их неотягощенную моральными принципами голову. Один из таких дебилоидов как-то прикопался к Косте возле маленького самопального рынка, куда мать посылала его за домашним молоком.

А у Костика как раз болел зуб, и он стоял перед неразрешимой дилеммой, выпить еще таблетку анальгетика или все же сказать матери, чтоб отвела к зубному? В маленьком городке все знали, кто из стоматологов лучше и безболезненнее всех ставит пломбы и очередь к Георгию Сергеевичу Ли была за два месяца.

Вот и рубанул со злости амбала по протянутой ручке так, что тот аж присел на асфальт от боли. Но, что смешнее всего, почему-то не обозлился, а восхитился, и с тех пор всем хвастался, что Костян ему дружбан.

Туземный аналог гаишника неторопливо топал мимо путников, и находил все новые причины для придирок. Одни грязи натащили, другие что-то подозрительное везут, третьи вообще на воров похожи. Люди бледнели, терялись, совали вымогателю монеты, выслушивая его грубости с таким видом, словно им оказывают величайшую милость.

И с каждым шагом он все ближе пододвигался к Стану и его спутникам. Вот до них осталось всего три путника, два… один… Костик старался смотреть себе под ноги, вовремя вспомнив мамины лекции о том, что психи и воры звереют от прямых взглядов.

— Ну а вы чего потеряли в нашем городе? — похоже, амбал устал, раз начал повторяться, едко подумал Стан, и, заинтересованный воцарившимся непонятным молчанием, осторожно поднял глаза.

Абориген смотрел куда-то мимо них, и в его взоре бушевало просто море ненависти. Кто вызвал в рэкетире эту жгучую злобу, выяснилось сразу, стоило Стану проследить за его взглядом.

Но, еще даже не найдя взглядом среди направляющихся в их сторону грузчиков и незнакомых людей коренастую фигуру Таша, парень почему-то заранее знал, на кого именно так уставился стражник.

Нет, больше не смотрел. Развернулся, словно припомнив о важнейших делах, и торопливо уходил к воротам, ведущим в город. Практически убегал.

— Есть два хутама, один идет прямо сейчас, семья оружейника торопится на похороны дедушки, второй после обеда, — сообщил, подойдя, Таш, — думаю, лучше отправиться со вторым, ехать с родичами почившего плохая примета.

Стан ничего не знал ни о приметах, ни о правилах, он четко чувствовал одно, нужно выбираться отсюда как можно скорее.

— Лучше сейчас, — его ответ прозвучал в унисон со словами Памо.

— Ну… если вы не против, едем сейчас, — Таш поглядел на них испытующе и помрачнел, — Стан, отведи Ливу умыться, пока грузят наш багаж. Продукты на завтрак купим по дороге, тут пока ничего не готово.

— Мы поделимся, у нас много еды, — замотанная в темный платок женщина с заплаканными глазами явно радовалась неожиданным спутникам.

— Хорошо, — согласился Таш, — тогда я заплачу за свободное место.

Меньше чем через пятнадцать минут хутам важно протопал всеми восемью лапами в задние ворота и свернул на тракт.

За это время никто к ним так и не подошел, и никто не остановил на посту, караулящем западные ворота города, и всё же на душе Стана отчего-то было неспокойно.

Их командир успел во время погрузки перекинуться парой фраз с другом и тоже держался очень настороженно. Достал из багажа сверток с ножами и распихал везде, где было можно и даже, на взгляд Кости, нельзя.

Потом устроился рядом со входом, устроив предварительно Хо и Стана между мешками и корзинами. И Костя ни минуты не обольщался мыслями, что беспокоился он в этот момент прежде всего об их удобстве. Ничего подобного, просто старался чтоб не достала шальная стрела, в этом Стан немного соображал, одно время бредил подвигами Робин Гуда.

И все же до самого обеда они ехали без приключений. Перекусили припасами печальных попутчиков, трех крепких мужчин и двоих женщин, одна из которых приходилась покойному дочерью, а другая сестрой, и немного подремали в полглаза.

Деревушка, в которой хутамщик собирался обедать, была той самой, куда спешили люди в темных одеждах, и то, с кем им выпадет ехать дальше, по-видимому очень беспокоило Таша, мрачневшего по мере их приближения к месту отдыха.

В харчевню они шли как по минному полю, внимательно оглядывая придорожные кусты и заборы. Стан уже знал, почему хутамов не подпускали близко к жилью, слишком ядреный запашок был у их навоза. Да и количество удручало.

Однако за кустами их никто не подстерегал, да и в деревне было спокойно. Спутники попрощались и ушли, подарив на прощанье корзинку с пирогами, немногочисленные посетители харчевни были на вид абсолютно безобидными селянами, едущими на ярмарку в большую деревню, расположенную на берегу довольно полноводной реки. Очень приблизительная карта этих мест была намалевана прямо на стене, и Стан постарался запомнить основные ориентиры. Оказалось, что по реке можно будет доплыть до побережья, вот только она делает резкий поворот, обходя гористую возвышенность, и потом добираться до переправы через пролив придется на попутных судах.

Зато тракт, по которому возили пассажиров хутамы, пролегал почти напрямик, по склонам холмов и долинкам, мягко огибая невысокие местные горы. Но деревень и поселков вдоль него было немного, вот и предпочитали те, кто не особенно торопился, путешествовать по реке.

Очень скоро выяснилось, что хутамщик нашел пассажиров, готовых выехать немедленно и Таш отправился на них взглянуть. И снова все оказалось вполне обыденным и безобидным, местные жители везли на ярмарку холсты и коврики и даже у бдительного наемника не вызвали никаких подозрений. Да и двинулись они в путь не в одиночку, а небольшим обозом из четырех хутамов.